Евгений Евтушенко. Любимая, спи!

Любимая, спи! 

Соленые брызги блестят на заборе. 
Калитка уже на запоре. 
И море,
дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя, 
соленое солнце всосало в себя. 
Любимая, спи... 
Мою душу не мучай, 
Уже засыпают и горы, и степь, 
И пес наш хромучий, 
лохмато-дремучий, 
Ложится и лижет соленую цепь. 
И море — всем топотом, 
и ветви — всем ропотом, 
И всем своим опытом — 
пес на цепи, 
а я тебе — шёпотом, 
потом — полушёпотом, 
Потом — уже молча:
"Любимая, спи..." 
Любимая, спи... 
Позабудь, что мы в ссоре. 
Представь: просыпаемся. 
Свежесть во всем. 
Мы в сене. 
Мы сони. 
И дышит мацони 
откуда-то снизу, 
из погреба, — 
в сон. 
О, как мне заставить 
все это представить
тебя, недоверу? 
Любимая, спи... 
Во сне улыбайся. 
(все слезы отставить!), 
цветы собирай
и гадай, где поставить,
и множество платьев красивых купи. 
Бормочется? 
Видно, устала ворочаться? 
Ты в сон завернись
и окутайся им. 
Во сне можно делать все то, 
что захочется, 
все то, 
что бормочется, 
если не спим. 
Не спать безрассудно, 
и даже подсудно, — 
ведь все, 
что подспудно, 
кричит в глубине. 
Глазам твоим трудно. 
В них так многолюдно. 
Под веками легче им будет во сне. 
Любимая, спи... 
Что причина бессоницы? 
Ревущее море? 
Деревьев мольба? 
Дурные предчувствия? 
Чья-то бессовестность? 
А может, не чья-то,
а просто моя? 
Любимая, спи... 
Ничего не попишешь, 
но знай, 
что невинен я в этой вине.
Прости меня — слышишь? — 
люби меня — слышишь? —
хотя бы во сне, 
хотя бы во сне! 
Любимая, спи... 
Мы — на шаре земном, 
свирепо летящем, 
грозящем взорваться, — 
и надо обняться, 
чтоб вниз не сорваться, 
а если сорваться — 
сорваться вдвоем. 
Любимая, спи... 
Ты обид не копи. 
Пусть соники тихо в глаза заселяются, 
Так тяжко на шаре земном засыпается, 
и все-таки — 
слышишь, любимая? —
спи... 
И море — всем топотом, 
и ветви — всем ропотом, 
И всем своим опытом — 
пес на цепи, 
а я тебе — шёпотом, 
потом — полушёпотом, 
Потом — уже молча:
"Любимая, спи..."